Собрание сочинений [Том 1] - Кастанеда Карлос (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Почти так же все случилось и с Нестором Обычно он покупал у Хенаро лекарственные растения и однажды напросился с ним в горы. Чтобы больше не платить Хенаро, он решил высмотреть, где тот собирает эти растения Хенаро специально зашел далеко в горы. Он хотел, чтобы Нестор заблудился.
Дождя не было, но сверкали молнии. Внезапно одна ударила рядом и заструилась по сухой земле, как змея. Она пробежала прямо между ногами Нестора и ударила в камень в десяти ярдах.
Хенаро рассказал, что молния обуглила ноги Нестора изнутри. Его яички опухли и он очень болел. Хенаро пришлось лечить его прямо там, в горах.
К моменту излечения и Бениньо, и Нестор были уже пойманы на крючок. Женщина не нуждается в этом. Женщины добровольно идут на все. В этом их сила, но и недостаток тоже. Мужчин надо вести, а женщин - сдерживать.
Она захихикала и сказала, что в ней, несомненно, было немало мужского, так как ее надо было вести, а во мне хватало женственности, потому-то меня приходилось сдерживать.
Последней серией было пристальное созерцание огня, дыма и теней. Она сказала, что для созерцателя огонь не яркий, а темный, почти черный, такой же, как и дым. А вот тени имеют цвет и в них есть движение.
Оставались еще две вещи, стоящие особняком - пристальное созерцание звезд и воды. Созерцание звезд выполнялось только магами, уже потерявшими свою человеческую форму. По ее словам, созерцание звезд проходило у нее очень хорошо, но она не могла управляться с созерцанием воды, особенно текущей. Маги использовали ее, чтобы собрать свое второе внимание и переправить его в любое место, где им хотелось бы оказаться.
- Все мы страшимся воды, - продолжала она. - Река собирает второе внимание и уносит его, и нет способа остановиться. О твоих подвигах по части созерцания воды Нагваль мне рассказывал. Однажды ты чуть было не распался в воде одной маленькой речки, так что теперь тебе нельзя даже купаться.
Дон Хуан заставлял меня много раз смотреть на воду в оросительной канаве позади его дома, когда я был под воздействием его курительной смеси. Я испытывал невероятные переживания. Однажды я видел себя зеленым, как будто весь был покрыт водорослями. После этого он рекомендовал мне избегать воды.
- Было ли мое второе внимание повреждено водой? - спросил я.
- Да, было, - ответила она, - Ты очень любишь индульгировать. Нагваль предупреждал тебя соблюдать осторожность, но ты вышел вместе с текущей водой за свои пределы. Нагваль сказал, что ты мог бы пользоваться водой как никто другой, но умеренность, к сожалению, никогда не была твоей положительной чертой.
Она пододвинула свою скамью поближе к моей.
- Это все, что касается пристального созерцания, - сказала она. - Но есть и другие вещи, о которых я должна рассказать тебе до твоего отъезда.
- И что же это, Горда?
- Во-первых, сначала ты должен собрать свое второе внимание для сестричек и для меня.
- Но я не уверен, что смогу сделать это.
Ла Горда встала и пошла в дом. Спустя минуту она вернулась с небольшой круглой подушкой из волокон, которые обычно употребляются для изготовления сетей. Не говоря ни слова, она повела меня к переднему крыльцу. Там она сказала, что сделала эту подушку сама, на ней удобно было сидеть, когда она училась созерцанию. При пристальном созерцании положение тела очень важно.
Сидеть нужно на земле на мягкой подушке из натуральных волокон или на подстилке из листьев. Спину прислоняют к дереву, пню или камню. Тело при этом должно быть совершенно расслабленным. Глаза не фиксируются на объекте, чтобы избежать утомления. Пристальное созерцание заключается в очень медленном сканировании созерцаемого объекта против часовой стрелки, но без поворота головы. Она добавила, что Нагваль заставил их вкопать эти толстые столбы, чтобы они могли прислоняться к ним.
Ла Горда усадила меня на подушку и прислонила спиной к столбу. Она сказала, что собирается руководить мною при созерцании пятна силы, которое находится на круглых холмах по ту сторону долины. Она надеялась, что созерцая его, я получу энергию, необходимую для собирания своего второго внимания. Она села слева, почти вплотную ко мне, и стала давать указания. Почти шепотом она велела мне держать веки полуприкрытыми и смотреть на то место, где сходились два огромных круглых холма. Там был глубокий узкий водный каньон. Она сказала, что это особое созерцание состоит из четырех отдельных действий. Во-первых, надо было использовать края моей шляпы как козырек, чтобы заслонить излишнее количество света и пропустить к глазам лишь минимальное число лучей, а затем полуприкрыть веки. Дальше надо было удерживать веки в постоянном положении, чтобы обеспечить равномерный приток света. И наконец, нужно было выделить водный каньон на фоне остальной картины через сетку волокон света на своих ресницах.
Сначала я не мог выполнить ее инструкции. Солнце было высоко над нами, и мне пришлось запрокинуть голову назад. Я вертел шляпу так и этак, пока не закрыл большую часть солнечного сияния ее полями. Кажется, это было все, что требовалось. Когда я полуприкрыл глаза, небольшое количество света, словно исходившее из полей моей шляпы, буквально взорвалось у меня на ресницах, которые, как фильтр, создавали светлое кружево. Я держал веки полуприкрытыми и некоторое время играл со светящимся кружевом, пока не смог различить на его фоне темный вертикальный контур водного каньона.
Затем Ла Горда велела мне созерцать среднюю часть каньона, пока я не смогу различить очень темное коричневое пятно. Она сказала, что эта дыра в каньоне не для тех глаз, которые смотрят, но только для глаз, которые видят. Она предупредила, что как только я увижу пятно, мне необходимо проявить свой контроль, чтобы оно не притянуло меня к себе. Я должен скорее «ввинтиться» в него и пристально его созерцать. Она предложила мне нажать на ее плечо в тот момент, когда я найду дыру, чтобы дать знать об этом. Она подвинулась и прислонилась ко мне.
С минуту я боролся, пытаясь скоординировать и сделать устойчивыми все четыре действия. И вдруг в середине каньона оформилось темное пятно. Я немедленно заметил, что вижу его каким-то иным способом, чем обычно. Темное пятно производило впечатление какого-то дефекта в зрении. В тот момент, когда мой контроль ослаб, оно исчезло. Оно находилось в поле моего восприятия, только если я сохранял контроль над всеми четырьмя действиями. Тут я вспомнил, что дон Хуан множество раз занимал меня такой деятельностью. Он обычно вешал небольшой лоскуток на низкую ветку куста, стратегически размещенную так, чтобы находиться на одной линии с каким-нибудь определенным геологическим образованием, таким, например, как водные каньоны, склоны холмов. Заставляя меня сидеть примерно в пятидесяти футах от этого лоскутка и пристально смотреть через низкие ветки куста, он пользовался этим, чтобы создать во мне определенный перцептуальный эффект. Лоскуток всегда был более темного оттенка, чем то геологическое образование, которое я пристально созерцал, и казался лишь деталью этой картины. Идея заключалась в том, чтобы допустить игру своего восприятия, не анализируя ее. Раз за разом я терпел неудачу, так как был совершенно не способен воздержаться от оценок, и мой ум всегда уходил в какие-то рациональные спекуляции о природе механизма моего иллюзорного восприятия.
На этот раз я не чувствовал необходимости в каких бы то ни было спекуляциях. Ла Горда не была той авторитетной сильной фигурой, с которой я подсознательно пытался бороться, как это было в случае с доном Хуаном.
Темное пятно в поле моего восприятия стало почти черным. Я прислонился к плечу Ла Горды, чтобы дать ей знать. Она прошептала мне на ухо, что я должен изо всех сил удерживать веки в том же положении и тихо дышать животом. Я не должен был позволять пятну подтягивать меня, но постепенно входить в него. Следовало избегать позволить дыре вырасти и поглотить меня. В случае, если это произойдет, я должен немедленно открыть глаза.
Я стал дышать, как она предписала, и таким образом смог удерживать веки сколь угодно долго фиксированными в нужном положении.
